Каждая культура, за время своего существования проходит несколько стадий развития. В результате ее формирования становится возможным обобщение, выявления ключевых понятий, дающих представление обо всей культуре в целом и присущих ей элементах.

Dark folk как культура, в этом плане также не является исключением. Это уже сложившееся абсолютно самостоятельное явление, которое само оказывает влияние на новые субкультуры. Коллективы, стоявшие у истоков данного направления, сейчас являются его классикой и стилистическим каноном.

Данная статья не о самих этих группах, а об образах в их творчестве, которые стали ключевыми символами dark folk как культуры и определившими в своем символическом значении ее основу.

В первую очередь статья посвящена образу «Черной Звезды» – Black Star, который, является ключевым для всего dark folk, во всех отношениях: в философском, смысловом, мифологическом, идеологическом и т.д.

Этот образ «полюбился» как dark folk и готическим коллективам, так и многим представителям других «темных» направлений. На первый взгляд у некоторых из них мало общего в музыкальном смысле, но при более пристальном рассмотрении становится ясно, что в тоже время они во многом близки по духу, настроению, мировосприятию, корням и идеологии.

Одним из коллективов, где этот образ стал лейтмотивом на протяжении всего творческого пути, конечно же, являются классики жанра – Current 93.

Их вклад в данном направлении настолько очевиден, что можно провести отдельное исследование и поэтому только в целом несколько слов в контексте данной статьи.

Коллективы, такие как Current 93, сделали очень важную вещь – определили своим творчеством некую систему координат, очертили круг понятий составляющих целостное понимание явления как dark folk, что сделало видимыми расплывчатые, зыбкие стилистические границы. Это во многом повлияло на то, что направление стало самостоятельным и заметным практически сразу, выделившись из общего числа indi-направлений.

Причиной, столь частого обращения к образу «Черной Звезды», нельзя считать проявление стереотипности мышления и узости художественного видения, как и нельзя, считать это ограниченностью в выборе выразительных средств, присущих данному стилю. На мой взгляд, дело совершенно в другом.

Частое обращение к нему говорит как раз о его многомерности, универсальности, смысловой широте и глубине, следствии чего не может быть дан однозначный завершенный вариант его понимания.

Образ «Черной Звезды», разнообразие стоящих за ним культурных смыслов и символов настолько древние, что их понимание не под силу одному человеку или группе людей и требует комплексного подхода. Каждый автор, прорисовывая образ со своей точки зрения, вносит частицу, одну грань в общий многомерный контекст. Поэтому, имея возможность взглянуть на образ с разных позиций, дается наиболее охватывающее о нем представление. Можно сказать образ Black Star намного шире самого направления dark folk, более того, сама идея dark folk во многом вышла из этого образа.

Если данный образ настолько широк, многогранен, универсален и выходит за рамки понимания и сознания одного человека, то отсюда напрашивается проведение аналогии образа «Черной Звезды» с таким термином как архетип, хорошо знакомым современной науке.

Из философского словаря мы видим, что Архетип (от греческого arche – начало и typos –образ) – прообраз, первоначальный образ, идея. У Платона существовало понятие «эйдос», умопостигаемый образец, у схоластов – природный образ, запечатленный в уме. В психологии Юнга это понятие архетипа соотносится с бессознательной деятельностью человека, находящегося в глубинах «коллективного, бессознательного», и, составляющего основу общечеловеческой символики.

Архетип представляет собой: а) врожденные условия интуиции, т.е. те составные части всякого опыта, которые априорно его определяют; б) первобытные формы постижения внешнего мира; в) внутренние образы объективного жизненного процесса; г) вневременные схемы или основания, согласно которым образуются мысли и чувства всего человечества, и которые изначально включают в себя все богатство мифологических тем; д) коллективный осадок исторического прошлого, хранящийся в памяти людей и составляющий нечто всеобщее, имманентно присущее человеческому роду.

Согласно Юнгу архетипы имеют архаический характер и представляют собой изначальный, глубинный образ, постигнуть который можно лишь путем бессознательной деятельности: в форме различного рода видений, религиозных представлений, символов. Архетипы находят свое воплощение в мифах и сновидениях, служат питательной почвой для воображения и фантазии, составляют исходный материал для произведений искусства и литературы.

Таким образом, группы стоящие у истоков dark folk, сформировали его как традицию, которой как раз свойственно понятие – архетип, а исходя из выше перечисленного, получается, что Current 93 и сотоварищи создали архетип жанра, наиболее ярко проявившийся в лейтмотиве – образе Black Stars.

Архетип dark folk – это в первую очередь архетип символов, знаков и смыслов.

В музыкальном контексте корни dark folk, безусловно, появились задолго до классиков этого жанра. Многие моменты присущие dark folk уже существовали в качестве различных элементов в других направлениях.

Тем, кто более-менее разбирается в классической музыкальной культуре ясно, что все корни dark folk лежат в народной, классической и духовной музыке.

С музыкальной точки зрения Current 93 заставили зазвучать по-новому или по-своему, «хорошо забытое старое», (точнее не заставили, все было абсолютно естественно) синтезировав его с современными экспериментами в области звука, что в совокупности дало новое дыхание.

Они гармонично соединили прошлое с настоящим. Этот подход выглядит вполне синкретичным и лишен поверхностности, присущей часто и не к месту, используемой стилистической эклектики. В первом случае остается место для аутентичности, в отличие от второго, который является всего лишь стилизацией.

Через творчество Current 93 стало возможным выявление общих и главных черт стиля. В моем понимании они, что называется, отделили зерна от плевел, и вообще – любая «готическая» и dark folk группа должна написать, создать свой вариант «Черной звезды», не как дань моде или подражания, а как следование некому канону, присущему данной традиции. Из множеств вариантов и отдельных взглядов складывается мозаика целостного, комплексного понимания, которое во многом происходит на бессознательном уровне.

Black Stars – сформировавшийся, законченный, «прорисованный», самостоятельный образ, который может рождать множество пересекающихся между собой, говоря на языке пост-модерна ,«спящих смыслов», ассоциаций, междустрочных прочтений и.д.

Этот рожденный образ как архетип, в первую очередь, не музыкальный или поэтический, а культурный, который определяет общий контекст dark folk, как стиля. Этот образ наиболее полно передает эмоциональное состояние, настроение, некого состояния погруженности в себя, отстраненности от обыденности, что подчеркивает его вневременной характер, то есть через понимание его символики и знаковой системы можно понять так называемые «вещи вечные». Этот образ и создаваемое им настроение, помогает абстрагироваться, держаться на безопасном расстоянии от увесистого кулака суровой и трезвой действительности, если выражаться в манере присущей Юрию Мамлееву, который, кстати, был большой специалист по части различных «за», разного рода всяких там «запредельностей», «посторонностей» и «потусторонностей».

Размышляя над смысловым значением образа Черной звезды, начнем выстраивать ассоциативный ряд по принципу: от простого и очевидного к более сложному и глубокому, не лежащему на поверхности, но возможно более главному. Нам предстоит разобраться с двумя основными аспектами, связанными с этим вопросом: символика цвета и символика света, так как по своей природе, звезда является его источником.

Во первых – символизм цвета, в данном случае черного. Черный цвет может восприниматься как непосредственно черный, но еще и как оттенок, в значении «темный». Темный (черный) цвет ассоциируется, в первую очередь, с чем-то отрицательным, трагическим, фатальным, часто как абстрактный символ зла, но он в свою очередь может носить и множество положительных значений. Например, черный цвет часто мог ассоциироваться с землей и соответствующими ей сакральными символами рождения, плодородия, жизни и т.д. Земля в таком смысле представлялась живым существом, живым небесным телом. Это конечно только одни из многих интерпретаций.

В другом аллегорическом значении символика черного, темного цвета, может быть понята как закрытость, точнее «сокрытость», тайна и секретность. Тьма в этом значении понимается не как отсутствие чего-то, а как невидимость того, что может быть видимым при свете. Поэтому аллегорически тьма – это завеса, завеса от тех, кто не видит в «темноте». Это понимание «тьмы» и «черного» можно встретить во многих эзотерических и религиозных традициях. Тьма, окутывающая тайной, сопутствовала ритуалам, обрядам, защищала от непосвященных. Она имела сакральное значение. Обряды главным образом проводились в темноте или полумраке, потому что тень, темнота, изменяет восприятие предметов, видимых при свете, делает окружающую действительность размытой и помогает сосредоточиться на ощущениях. Так происходило еще потому, что темнота и сумерки придавали оттенок «чудесности», способствовали изменению реальности и того, что при свете кажется обычным. В темноте или полумраке мир меняется, предстает в «другом свете» и способствует особым состояниям: медитации, молитве, вдохновению т.д. Темнота страшит своей неизвестностью, но в тоже время одновременно вдохновляет и привлекает своей таинственностью, стирает грань между реальностью и фантазией. Этот символизм можно проследить в сказках и эпосе разных народов, когда сюрреалистически волшебное изменение реальности происходило с наступлением темного времени суток. В истории, существующий термин «темные века», который также подразумевает под собой не только время смуты, кризиса, но это еще период необычных социальных, политических и религиозных явлений, которые являются неоднозначными, не всегда поддающимися рациональному объяснению, выходящие за рамки привычного понимания.

Следующий важный момент, который связан с символикой черного, темного цвета – это вневременность. В темноте происходит не только некое изменение реальности, но и времени, а если быть точным, то в первую очередь – ощущение времени. Этот прием, опять же, часто используется в литературе как одно из выразительных средств. Например: «сгустившаяся тьма», «было настолько темно, что казалось время, остановилось», «глубоко черное», «тьма-тьмущая», «из сине-черное», «чернее-черного» и т.д. Эти словосочетания подчеркивают состояние некой «пограничности», ощущения своеобразной черты, за которой существует что-то «Еще…». Сгустившаяся тьма дает возможность предположить, что за ее границами, концентрация черного настолько велика, где «не видно ни зги», и там существуют периферии настолько инфернальные и бесконечные, в которых меняется время.

Таким образом, обобщив значение цветовой символики относительно образа Черной Звезды, можно выделить несколько моментов: 1.Черный (темный) – символизирует таинственность, или что-то окруженное завесой секретности. 2. Черный (темный) – символизирует сакральность того, к чему относится, тем самым, как будто подтверждая его необычную, «чудодейственную» природу. 3. Черный (темный) – символизирует глубину, бесконечность и вечность, то есть вневременность, а так же изменение свойств того, что видно при свете и вследствие этого неоднозначность его восприятия.

Следующий важный момент, связанный с образом Черной Звезды – это символика света.

Со светом, непосредственным образом, ассоциируется его источник – светило, солнце или звезда. Звезда – свет. В религиозно-символическом значении он мог означать Свет Божественный, озарение, свет высшего знания и т.д. Тогда в этом значении Черная звезда может аллегорически являться знанием, находящимся за завесой, то есть знанием секретным, несущим сокрытый, тайный смысл, информацию, весть. В этом смысле «черный или темный свет» нужно понимать не как проявления чего-то негативного, а как именно секретного и сакрального. Как пример тому – каббалистические круги завес секретности, за счет которых божественное знание не теряет своего сияния и не меркнет. Поэтому Черная звезда может пониматься в значении – свет невидимый, тайный или видимый тому, «кто видит в темноте», то есть обладает определенными навыками «видения в особых условиях».

Образ Звезды как носителя света и образ Черной Звезды – звезды гаснущей, утратившей свет, можно найти во многих традициях разных народов.

Так Свет, в мистико-религиозном значении, у евреев и христиан воспринимался как Божественное Присутствие, то есть свет, который светит даже во тьме. Носитель этого света – Иисус и поэтому налицо непосредственная его связь со звездой – звездой утренней, знаменующей появление Спасителя и вместе с ним приход новой жизни.

Как противоположность ему соответствует Люцифер, не достигший божественного света. Д. Вайнер и В. Бриджес пишут: «Однако здесь уместно вспомнить, что пресловутый падший ангел носил имя Люцифер «Светоносный». Кроме того, согласно учению астральной кабалистики, земной план – это зеркальное отображение небесного, и сияющий свет небесных сфер претворяется в черный свет земного измерения».

Опять же в кабалистической традиции: звезда – это небесный камень, это кристаллизовавшийся сгусток, в результате божественного светотворения. Отсюда мы видим, что падающая звезда это отринутый и изгнанный фрагмент тверди небесной, во всей полноте трагичности и красоты этого образа.

Как отмечали Страбон и Геродот, у древнеегипетских жрецов и магов Геру Шемсу, выступавших в роли хранителей древних знаний, существовала легенда, что один из камней упавший с неба – это камень Феникса или камень бога солнца Ра – камень изгнания, камень, изгнанный с неба. О фениксе так же упоминалось у Геродота, и в книге Иова. Как известно феникс напрямую связан со светом, сиянием и горением, являясь символом стремительного превращения и преобразования круговорота жизни, где жизнь олицетворяется горением, затем апогей – сияние, а ее завершение и гибель – сгорание и превращение в пепел, с последующим воскрешением и повторением с начала всех циклов.

По этой аналогии может трактоваться и смысловая нагрузка образа Черной Звезды. В первоначальном значении, звезда эта утренняя, рождающаяся, которая представляется как небесное тело в сакральном значении, несущее свет небесный, свет жизни, надежды и спасения.

Позже мы видим, это уже звезда, горящая и пылающая во всей своей чарующей красоте и силе, на пике излучения космической энергии.

В завершающей стадии своего существования – это Черная Звезда, которая уже несет перевернутый смысл, своего рода противопоставление и противоположность самой себе в прошлом. В этом же смысле ей аналогично и затмение – свет, закрытый тьмой. То есть Черная Звезда – солнце, которое померкло. Она тоже небесное тело, но являющее собой предзнаменование не начала жизненного цикла, а его конца, конца света и сияния, наступления тьмы. Закат звезды и наступление сумерек, после того как погаснут ее последние лучи – будут предшествовать долгой циклической ночи, полной ужаса и кошмаров.

Поэтому в религиозно-мистическом значении образ Утренний звезды часто используется как знак рождения, а ее противоположность – звезда Черная как знак неотвратимости страшных жизненных перемен. А так как звезда – тело небесное или космическое, то ее космические макро масштабы символизируют еще глобальность и тотальность этих дальнейших катастрофических изменений.

Например, в Ветхом Завете часто упоминается звезда, чей образ меняется в зависимости от дальнейших грядущих событий. Утренняя звезда своим ярким чистым сиянием знаменует рождение спасителя, позже тоже звезда – только это уже Звезда Полынь, предшествует началу апокалипсиса. «Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда полынь, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде «полынь»; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки». «Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладезя бездны. Она отворила кладезь бездны, и вышел дым из кладезя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладезя». (Иоанн Богослов, Апокалипсис)

По совокупности свойств, которыми обладает Звезда Полынь в ней как раз можно угадать Черную Звезду. Растение полынь, обладая множеством свойств, применялось в магии и медицине, зачастую использовалось как яд, который мог стать «пропуском» в мир потусторонний – мир тьмы, теней и полного мрака. Отсюда Звезда Полынь – и есть Черная Звезда в своем фатальном и мрачном символизме представляющая не рождение света, а его уничтожение.

Это образ насколько пугающий, настолько в тоже время и трагичный. Он трагичный именно в своей неотвратимости, невозможности изменения пути, поворота судьбы и неизбежности траектории полета.

Образ Черной Звезды также еще и завораживающе прекрасен, потому что звезде, чтобы согревать и давать жизнь другим, необходимо накопить в себе столько света и энергии и пробудить такое ослепительное и жаркое пламя, что потом его она уже не в силах остановить, потушить или заглушить. Сила и мощь этого звездного пламени настолько велика, что его энергия больше не принадлежит ей. Тепло становится адским жаром, а Звезда яркая и сияющая превращается в Черную, гибнет, отдав всю себя до конца, и губит то, для чего служила ранее. Поэтому угасание небесного светила символизирует еще угасание надежды.

В восточных традициях также можно встретить образ звезды. Часто со звездой ассоциировалась жемчужина, которая выступала в аллегорической форме символом света Божественного присутствия. Например, эзотерическая фраза, выполняющая в буддизме роль основной молитвы и Символа веры – махамантра «Ом Мани Падме Хум», в условном переводе имеющая значение – «О, драгоценная жемчужина, возлежащая на лепестке лотоса». Цветок лотоса являлся проекцией макрокосмоса, а жемчужина является его центром божественного света и знания. Черная жемчужина так же отождествлялась со звездой – ночной или вечерней. Свет, вспышка звезды трактовалась как свет знания или гнозиса, а темный свет звезды ночной – Черной Звезды-жемчужины – мог олицетворять тайное знание и тайную науку. Поэтому обретение личного гнозиса, путем озарения, в символическом аспекте может рассматриваться как вспышка.

Отсюда техника самаяны – глубокой мидитации, позволяющая за счет концентрации внимания на божественном образе или полярной звезде, совершать как односторонний, так и двухсторонний обмен информацией, то есть получать гнозис, из первоисточника. Гнозис, как известно, это прямое откровение традиционной науки, который излагался всегда не впрямую, а только в виде мифов и символов.

Техники медитации, как выход на бессознательное, очередной раз подтверждают мысль об архетипичности разбираемого нами образа.

Пламя в восточных традициях также часто рассматривалось в сходном контексте. Жар и все уничтожающий огонь, по мнению буддистов – неотъемлемая часть наступления Калиюги (эпохи Огненной Лошади), четвертого цикла и времени темных веков. По аналогии с европейской эсхатологий можно легко угадать, что пламя Калиюги несет ту же апокалипсическую символику.

Так же напрямую связаны идеи звезды и образа Мирового древа или Древа жизни. Например, у древних египтян колонна Джед символизировавшая позвоночник Осириса воплощала как раз идею Мирового Древа. Слово «джед» являлось сакральным, за счет его произнесения происходила связь с божественным измерением. В других смысловых акцентуациях и произнесенное несколько иначе – «джедд», имеет значение «звезда», или точнее, апогей, или азимут звезды, который является верхней точкой Мирового древа. Как пишут Джэй Вайднер и Винсент Бриджес – «Корни всех этих египетских слов образуют многоплановый смысловой комплекс, который включает в себя и концепцию речи, включая ее божественное измерение, и точку апогея или зенита звезды, и оливковое дерево, и, наконец, само Древо Жизни. Эта сложная словесная ткань с переплетением смыслов показывает, что древние египтяне мыслили Джедд как слово, имеющее Божественное произношение, «слово-древо», связывающее жизнь на земле со звездным планом» [1, С.375].

Образ Мирового древа тесно связан с образом Звезды и оба они являются архетипами: «…образ мирового Древа, по сути, представляет собой архетип, то есть нечто такое, что существует за пределами индивидуального познания, в коллективном бессознательном…» [1, С.378].

В других языках – индоевропейских, арабских, древнееврейском тоже есть слово близкое как фонетически, так и по смыслу к египетскому слову Джед. В этих языках оно также непосредственно связано с идеей Мирового Древа и его вершиной – звездой.

В Коране есть место, где говорится, что Аллах – это свет, его свет это светильник в стекле, а стекло – «точно жемчужная звезда».

Так или иначе, в мифологических и религиозных представлениях одно из первых мест занимала идея Мирового Древа – архетипического Джеда, который являлся связующим вектором земного плана с планом космическим, божественным и вечным, а звезда в этом аспекте выступала знаком, указывающим направление во время движения к сакральному центру вселенной.

В «Ригведе» сказано следующее: «На вершине далеких небес пребывает / Слово, что объемлет все и вся». Мировое древо в контексте этого становится связующим звеном между землей и звездами (звездой), которая является апогеем. Равновесие между ними дает стабильность и жизнь всему, эта стабильность сохраняется до тех пор, пока сохраняется связь с этим звездным источником.

Образ звезды в значениях описанных выше, можно найти и у других народов. Например, «Старшая Эдда» представляющая памятник западноевропейского эпоса и поэзии, содержит раздел «Прорицание Вельвы», где подробно представлена скандинавская космогония и эсхатология и встречается падающая, гаснущая звезда. Она – знак, примета, преддверие наступающей гибели мира, символ конца бытия, угасания жизни и всего сущего, того, что в скандинавской мифологии называется – день судеб богов.

Солнце померкло,
Земля тонет в море,
Срываются с неба
Светлые звезды,
Пламя бушует
Питателя жизни,
Жар нестерпимый
До неба доходит.

Страбон, изучавший кельтов, свидетельствовал, что у них также существовали аналогичные представления о конце свете, которые могли выражаться и в соответствующих подобных образах.

Красноречие и выразительность образа Черной Звезды, не осталось незамеченным и в среде оккультистов.

Так Алистер Кроули, обладая не только выдающимися мистическими способностями, но и незаурядным литературно-поэтическим талантом часто использовал его в своих работах, и следуя древнейшим эзотерическим и религиозным традициям, в тех же смысловых значениях и ориентирах. Этот символизм мог носить, как поэтический, так философский и эзотерический характер, тем более что поэтические или литературные работы Кроули зачастую неотделимы от его исследований в области оккультизма и религии. Поэтому он был еще и известен как большой мастер мистификаций, что как раз свойственно тем, кто практикует науку тайных знаний «не для всех», когда перегруженность сложной символикой намеренно стирает грань между вымыслом и реальностью, тем самым, становясь завесой от непосвященных. Символический ряд Кроули, к которому также принадлежит и символика звезды, имеет древнеегипетские корни и непосредственно связан с относящимися к ним религиозно-мистическими представлениями. Поэтому изучение его работ могут представлять интерес как для оккультистов и последователей Телемы, так и для исследователей символистов. На примере этих работ можно проследить символическую преемственность разных традиций.

У Кроули часто встречается мысль, что каждый человек – это звезда. Возвращаясь к связи между символизмом звезды и мирового древа, несложно понять, человек в этом контексте, становится одной из многих точек земного плана, связанного с планом небесным, то есть каждому человеку на земле, соответствует его проекция на верху в виде звезды. Поэтому аллегорически потеря, утрата света и тепла, может рассматриваться как гибель в физическом плане, так и астральном, другими словами в духовном смысле.

Подводя итог этой небольшой статье, посвященной образу Черной Звезды как архетипу, хотелось бы сказать, что такой, на первый взгляд, казалось бы, близкий, известный и понятный всем символ, в то же время глубок, многогранен и требует дальнейшего самого пристального отдельного рассмотрения.

Его первоначальная тривиальность, ошибочна, а внешняя, кажущаяся знакомой, простота рождаемых им ассоциаций говорит как раз о его универсальности, лаконичности и вместе с этим поразительной по своей красоте, точности и выразительности, не говоря уж о несомненной поэтичности.

Этот образ является архетипом, потому что связывает с традициями примордиальными, с вещами, понимаемыми часто, что называется без слов.

После обобщения смыслов и ассоциаций, стоящих за образом Черной Звезды, становится очевидным и понятным столь частое к нему обращение в своем творчестве коллективов, представляющих, именно, направление Апокалиптический фолк или dark folk. Ощущение опустошенности, потерянности человека в рамках современной десакрализованной цивилизации настигло, по-видимому, такой точки, что перестало носить локальный характер и стало повсеместным, вследствие чего связанные с этим проблемы стали социокультурными, требующими совместных усилий при их решении.

Признаки этой десакрализации общества, как раз проявляются в апокалипсическом восприятии мира и в его видоизмененном символизме. Поэтому в творчестве классиков жанра dark folk, так и более поздних его последователей, архетипический образ Черной Звезды непосредственно связан и с другими апокалипсическими образами. Это и образы горящих небес, обрушивающихся на головы людей; пылающих и рушащихся стен замков, символизирующих падение и гибель некогда незыблемых как небесных, так и земных твердынь, только в уменьшенном масштабе, но с не меньшим не поддельным ужасом и трагизмом. Это и сгущающаяся тьма над миром, и тьма в душах человеческих; это мечта по ослепительному сиянию голубых небес, как мечта о не сбывшемся, несбывшемся счастье, не сбывшейся судьбе. Это скрипящие по швам и рушащиеся стены мироздания, как проекции космического масштаба рухнувших человеческих надежд, жизней, пылающих сердец. Все эти образы очень тесно связаны между собой и объединены в одном трагическом и прекрасном – образе Black Star.

Поэтому Черная Звезда – символ неповторимости и неотвратимости конца нашего бытия. Это собирательный образ чего-то очень большого и важного в нашей жизни, глубокого, прекрасного, ошеломляющего и фатального.

Образ Черной Звезды и ее небесный путь от рождения звезды утренней до звезды горящей и падающей, представляет космогонию и эсхатологию тела небесного, а в символическом смысле космогонию и эсхатологию человеческих чувств, и человеческой жизни.

В судьбе каждого человека может быть своя Черная Звезда и то, что в масштабах мира может восприниматься как пустяк, для одного или двоих будет конец света. Боль, трагичность не зависят от количества «пострадавших» и главный ужас заключается в бессилии что-либо изменить, в одной оставшейся возможности быть свидетелем, и участником этого завораживающего, и страшного зрелища. Черная Звезда – это несомненный символ человеческой памяти, о невосполнимости утраты, реквием по несбывшемуся.

В заключение хочу отметить, что в бессознательной природе архетипа, а именно, архетипа Черной Звезды, я убедился на собственном империческом опыте. Я не буду вдаваться в его подробности, это всего лишь личный опыт, не претендующий на абсолют, но для меня он оказался очень важным, так как помог через ощущение, своего рода «видение», объяснить словами то, что чувствовал и в очередной раз удостовериться в справедливости предположений изложенных выше. Он стал завершающим звеном, кодом, ключевым словом, фрагментом головоломки, который сам по себе ничего не значит, но в общем контексте открывающий вид всей картины в целом. Так или иначе, но этот опыт помог мне осознать значение образа Черной Звезды и раскрыть для себя понимание бессознательной природы архетипа.

Используемая литература:

1. Вайнер Д., Бриджес В. Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста. // М. Эксмо, 2005.
2. Кроули А. Книга закона. // Пенза.: Алмазное сердце, Золотое сечение, 2005.
3. Малахов В.С., Филатов И.П. Современная западная философия. // Словарь.М.: ТОН – Остожье, 1998
4. Мэнли П. Холл. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии. // М.: АСТ Астрель, 2004.
5. Широкова Н.С. Культура кельтов и нордическая традиция античности. // С-п.: Евразия, 2000.
6. Западноевропейский эпос. // С-п.: Азбука-класска, 2002.
7. Новый Завет. Откровения Иоанна Богослова.