Талант – игла. И только голос – нить.
И только смерть всему шитью – пределом.
И. Бродский, 1963

Фольклорное наследие Скандинавии – плодородная нива, на которой ныне трудится немыслимое множество музыкантов со всего света, самых разных направлений и течений. Знать, испокон веков положено было языческому духу Севера возрождаться в новых ипостасях. Так волшебная сказка генетически связана с обрядами (см. труды В.Я. Проппа, С.Я. Лурье), а европейская элегическая традиция уходит корнями во дни седой старины, к сакральному дистиху, являвшего собой не что иное, как каноническую форму “плача”, обязательного элемента, без которого было немыслимо отправление погребальных служб. “Кричи и плачь, авось твой труд упорный потомки не оценят свысока”, - словно насмешка над исторической действительностью. До представителей n-дцатого колена через тьму столетий доходят порой лишь рудименты древних религий и верований, обломки, до неузнаваемости измененные мотивы. Осколки. Шведы “Garmarna” не случайно дали это имя своему второму альбому: в четырнадцати композициях сквозит эпический дух, слышатся отзвучья сельских песен, но здесь нет места былому, синкретическому восприятию творчества, традиция преображается под воздействием современных тенденций искусства. Сама структура альбома – плод серьезного – если не сказать - тотального переосмысления культурного наследия земли шведской. Однако вернемся к нашим “псам” - именно так переводится с родного языка музыкантов название коллектива; если мы вспомним, что Гарм [Garm-Garmarna] – это демонический пес, двойник (чуть не вырвалось – doppelganger) Фенрира, коий суть один из трех хтонических “отпрысков” великанши Ангрбоды и Локи, - то возникнет и вовсе безграничный простор для интерпретаций.

Львиная доля песен обозреваемого альбома действительно фольклорные, но их аранжировки несут в себе совершенно новое наполнение, уже сформировавшийся к 1994 году “фирменный” стиль группы характеризуется сочетанием аутентичных народных инструментов (варган, колесная лира) и вполне современных, от гитары до электронных сэмплов. Все тексты написаны исключительно на шведском, однако, благодаря существованию английских переводов, узнать, о чем поют северяне, не так уж сложно. Подчас незатейливые сюжеты, в том числе и те, что мы привыкли относить к разряду “бродячих”, будучи соединены с пронзительной, доходящей чуть не до экзальтации, музыкой, - способны завлечь слушателя в паутину образов и снов дремучего средневековья. Нельзя не упомянуть и о роли вокала несравненной Эммы Херделин. Высокий голос, распевная, подчеркнуто этнизированная манера исполнения. Воистину, одна из лучших певиц на скандинавской фолк-сцене продемонстрировала на этом альбоме высочайший уровень мастерства.

 Злая колдунья посылает лису и волка убить двух коварных женщин, мать и дочь, в награду за содеянное возвращая им с помощью волшебного посоха человеческий облик, и звери оборачиваются прекрасными принцами.

 Дух матери является мачехе, остерегая ее от плохого отношения к приемным детям.

 Средневековые сказители поют, что нет им заботы и печали, а о следующем годе стоит печься еще меньше, чем о завтрашнем дне.

 Здесь фольклор стоит вне истории, за пределами категорий хроноса и топоса. Тем загадочнее кажется песня из самого сердца CD – “Antiokia”. Какими же ветрами занесло эллинский говор во мрачные фьорды? Не нарушает ли это целостности произведения? Небольшой экскурс в историю второй столицы христианства поможет ответить на эти вопросы.

 Город, стоящий на реке Оронт, что в Сирии, еще со времени Александра Македонского был домом для поклонников многих верований. Наибольшее распространение имел тогда культ бога Адониса (сирийско-финикийского происхождения), повсеместно встречались и последователи иудаизма, и поклоняющиеся божествам эллинистического пантеона. Секта христиан поначалу была на таком пестром фоне мала и незаметна, но постепенно, по мере распространения этой новой религии, обретала все больше сторонников, невзирая не препоны, что ставили ей на пути ригористические ортодоксы. Испытывая на себе влияния различных верований мистериального характера, христианство заимствовало многие ритуалы, присущие оным, и образ мессии приобретал отдельные черты иных богов. Восточные культы плодородия стали благодатной почвой для аккомодации идеи спасения в новой культурной среде: боги, которые, умирая и затем воскресая, искупали грехи людей, существовали в этом регионе в еще более древние эпохи. В качестве яркого примера можно привести уже упомянутого Адониса. Несмотря на утверждения раннехристианских авторов, к примеру, Оригена и Климента Александрийского, христианство не является культом-мистерией, однако впитало в себя немалое число элементов такого рода. "Наша западная идея Бога берет начало из двух исторических источников: Библии и греческой философии", - совершенно справедливо утверждает К. Ясперс. Не будем забывать и об этом.

Перед нами предстал один из путей, по которым идет становления всякой новой религии. В Скандинавии же христианство прижилось не так легко, как в Средиземноморье и Малой Азии.

Здесь имеет место уже не частичный синтез, а вытеснение, хотя определенная ассимиляция с нордическими традициями все-таки наличествовала. Когда первые крещеные конунги несли христианство в новые земли, среди верных своей изначальной вере скандинавов бытовала легенда о том, как Тор вызвал Христа на битву и как последний, придя в испуг, не отважился сразиться с могучим громовержцем. Возникла контрадикция, но мир стремительно менялся: с течением времени старые боги стали мыслиться уже как зловредные демоны.

 Вот так, несколькими штрихами, Эмме Херделин сотоварищи удалось из осколков былого создать картину, на которой мы можем увидеть жизнь и перерождение религий, судьбы этносов и земель, живую историю. Впечатляющее полотно.